Она умоляла его не делать этого сегодня, но он не слышал её, не отвечал ей, и только грубо растрепав её одежду делал своё дело. Она понимала, что кричать бесполезно, и просто тихо плакала, сжав в зубах свой собственный палец, и тщетно борясь с болью, всё больше поглощавшей её.
Как это ни странно, но наутро ей полегчало. Когда муж ушёл, она встала с дивана, сняла мокрое от пота бельё, и бросила в ванну. Затем позвонила на работу, и предупредила, что неважно себя чувствует. Получив разрешение на пару дней реабилитации, она подумав вызвала врача. Ожидая его, она вымыла пол, замочила бельё, и даже попыталась выпить чая, но тот сразу же вышел обратно, вновь заставив живот ныть, а тело трястись в ознобе.
Врач приехал через два с половиной часа. Им оказалась пожилая еврейка отвратительно маленького роста, с нарисованными, будто углём, бровями, и огромной мерзкой родинкой под носом. На поверку она оказалась довольно ласковой женщиной, слушая через фонендоскоп биение больного, измученного сердца, она гладила несчастную по голове, и напевала себе под нос что-то картаво – успокаивающее.
Затем она записала рецепт, положила на стол несколько бумажек, и ласково улыбнувшись ушла, обнадёжив на прощание добрым словом.
Потянувшись, она взяла со стола бумажки и повертев, собиралась было уже положить их обратно, но тут, среди рецептов она обнаружила то, о чём даже не могла подумать. Вся боль мигом отпустила её. Все страдания последних лет отступили на задний план, сердце бешено заколотилось. Это было направление на УЗИ.
За годы мрака, царившего в её жизни, она стёрла из своих мечтаний даже самые мизерные надежды на возможность стать матерью, она попросту забыла о том, что это возможно для неё. Она смотрела на молоденьких мам, гулявших с колясками, встречала счастливые семьи, и это не трогало не одной струны в её душе. Она понимала, что она проживёт совсем другую жизнь. Мечты о детях, огромном доме, тихих семейных вечерах, безусловно терзавшие её в юности, сменились обычными спокойными мыслями о том, что когда-нибудь это наконец закончится. Это не были мечты, это был реальный взгляд на происходящее. Она знала, что кроме прекрасного избавления больше её не ждёт ни чего.
Но теперь оказалось, что эти мысли были ошибкой. Она подошла к зеркалу, и приподняла рубашку, погладила живот. Нет, ей не надо никакого УЗИ. Она точно знала, что беременна. По-другому не могло и быть.
Глядя на свой, всё ещё довольно упругий и аккуратный живот, гладя его, она вновь почувствовала себя женщиной. Она почувствовала, что в её сердце всё ещё теплится искра любви к мужу. Слёзы навернулись на глаза. Она вспоминала прекрасные первые годы. Чувствовала их. Будто сейчас, сию минуту, она находилась там, в объятиях тепла. Будто и не было, последних лет. Их и не было. Она не помнила их. Стоя перед зеркалом, она плакала от счастья, понимая, что теперь их жизнь точно изменится. Настала пора чудесных перемен. Одно чудо уже произошло, и теперь впереди будет только добро. Только тепло. Только нежность.
|
