Внезапно квартира будто содрогнулась, люстра начала раскачиваться, словно маятник, сверху донеслись звуки нечеловеческой музыки, сопровождаемые гомоном развязной оргии. Сева закатил глаза и начал судорожно выковыривать ложкой штукатурку из салатницы. Он ненавидел соседа сверху, молодого парня, слушающего какафоническую музыку, носившего черные мятые футболки, разнузданного и наглого, непонятно чем занимающегося. В общем, в понимании Сени, это был бесперспективный, недалекий и потерянный для общества человек. Но это еще ничего, но когда сосед собирался побухать со своими друзьями, под стать ему оболтусами, то сотрясало весь подъезд, извержение Везувия по сравнению с этим было ничто. И надо же, они собрались сегодня, в такой день! В его, Сенин, праздник! Кошмар! Меж тем штукатурка равномерно покрыла весь стол. Сеня завыл от обиды, глядя на запоганенную еду, опустил голову на колени и закрыл ее руками, плотно заткнув уши, чтобы хоть на мгновение спасти себя от всепроникающего грохота. Это ему не удалось. Сверху послышался гул, который просто не могли производить люди, разве что стадо сношающихся носорогов была способна на такое. Люстра упала посреди стола, сметя пару бутылок коллекционного вина. После этого Сеню обдало фонтаном штукатурки, на голову посыпались куски цемента и , наконец, на стол рухнула часть потолочной плиты, разъебав стол со всеми явствами в труху. Охреневший Сеня перекрестился, радуясь тому, что плита промахнулась мимо него, и с опаской поднял глаза вверх, после чего они у него стали похожи на конверт от пластинки – в потолке зияла солидная дыра, сквозь которую явно проглядывалась квартира сверху.
- Ты чо сделал, опездал? Пол зочем сломал? Довай слэм устроим, довай слэм устроим! Сцуко! -, недовольный пьяный голос явно принадлежал его соседу сверху.
Праведное негодование и злость переполнили Сеню, он сделал страшную рожу и писклявым голосом занудил в пролом:
- Вы что там, совсем охренели, с катушек съехали?! Поганцы, даром я что ли пахал, евроремонт делал!
В дырку пролезла нечесанная голова соседа, которая тупо минуты две искала среди бардака источник голоса, все было засыпано толстым слоем штукатурки и бетонной крошки, посему найти источник писка было непросто.
- А вод ты хде! Чо сказал щас?! Ибали мы твой евраремонд, сцуко! Празнек у нас, отмичаем с камрадами день ражденье Чипаева, понял?! Будешь скулить – устроим тебе санабработку квортиры, сцукомудаг плюшевый. Зомерзни на блежайшее пять часофф наглухо!
Красная пелена застлала Сенины глаза, он поднял с пола тарелку с селедкой и со всей дури запустил в говорящую голову. Голова умело сыбалась обратно в проем, прихватив пару селедок на закусь с собой, сверху послышался возмущенный гомон, короткое совещание и вердикт.

- Все, визожист, ноченай предумывать себе претсмертный мокеяж, падло!
- Да как бы не так, получайте, уроды! -, Сеня вошел в раж, его тряс адреналин, он подскочил к дорогущему музыкальному центру и врубил альбом Кати Лель на полную громкость, так что ковер в верхней квартире начал левитировать над полом. Сверху донеслись звуки агонизирующих людей и бьющейся посуды. Но тут получающий удовольствие от судорожных мучений противника Сеня, услышал злобный крик с хрипотцой, от которого у него вздыбились волосы на спине.
- Рассол, тащи колонки! Да, да, с онтресольки, ога, Радиотехнига-80, да вон те, тупырь! Подрубай к мафону! Лапша, довай диск Слейера, будем тухложопого снизу глушить, как рыбу! Слышь, пидор гломурный, молись Диме Билану, апокалипсец тебе пришол! Рассол, врубай! Камрады, ложись!
Ударной волной Сеню бросило сначала на колени, а потом и вовсе прижало к полу. С громким звоном вылетели стекла из серванта, штукатурка поднялась в воздух, имитируя ядерную зиму. С ужасом Сеня увидел, как в дырке прямо над ним показалась здоровая жопа и начала устраиваться поудобнее, метясь прямо по центру с вполне недвусмысленными намерениями. Понимая ,что это конец, Сеня из последних сил отполз и , схватив швабру, со всей силы ткнул ею в уязвимое место неприятеля. Сверху раздался дикий вопль:
- Он меня в жоппу ранил, очкодыр поганый! Я ранин, митсистру мне! Две метсестры!
- Рассол, ну ты савсем идиод, с пидорами задом воевадь! Апомнись, чуваг! Ща мы по-другому запробуим! Понеслась!
Сверху в Сеню полетели пустые водочные бутылки, от которых он с трудом уворачивался. Потом в проем просквозил с диким мяуканьем обосравшийся от страха котяра, упавший на Сенину налаченную шевелюру и вцепившись в нее от ужаса когтями, после чего прическа стала похожа на колхозное поле, с аккуратными продольными бороздами. Сбросив кошака, Сеня умудрился метко метнуть в проем книжку Марии Арбатовой “Как выжить в жестоком мужском мире”.
- Бля, эта паскуда агетацию розбрасываед еще! Каг немиц пад Масквой! Пошол в хуй резкими скачками со своими агитками, понел, фошист?!
Договорить он не успел, в этот момент в квартиру влетели метко брошенные малиновые стринги.
- Фууу! Сцуко, ну ты обурел в нотуре уже! Это пирибор! Комрады, стоновись в круг! Вспомнем пианерскую юнасть, как кастры тушыли! Пущай педрилко захлебнеццо!
Жалобно воя, обоссываемый Сеня тщетно пытался забраться под скатерть, спасаясь от нескольких прицельных струй. Скатерть намертво придавило бетонными обломками, и весь уриноводопад щедро одаривал визажиста своими целебными свойствами.
- Слышь, Ихтиандра ссаная, не утонул там ишо, а?! Или ты уже в лазтах и маске там плаваешь?! Ты если не угомонишсо – отсоеденим унетаз от стояка, нокрутим шланк и выведем ево тебе в квортиру, понял, унылае говно?!! Будешь таг купаццо по нескальку раз в день, пака не паумнеишь! Нималчи, побулькай хоть, нечо утоплеником претворяццо! Рассол, тощи оквареум… Чото тузек малчид, надо иво взбадрить! Брасай сюда! Да вместе с рыпками и водораслями, хуй с ними!
- Стойте! Все, все, довольно, не надо больше, я понял, осознал! Только прекратите это безобразие! -, Сеню накрыла истерика, он уже забыл про гостей и праздник, про загубленную квартиру, он только выл, чтобы это все прекратилось.
- Одумалсо, чорт картавый?! Такда ори ПАНКИ ХОЙ!
- ПАНКИИИ ХООООЙ!
- Копетуляцыя принята, добрыйе мы седня! Такшто соберай свой стол абратна и празнуй, токо сука молча! И типерь каждый рас, када я буду тебе кричать, будешь паролем отзываццо! И нидай босх йа тибя не услышу в атвет!

С того дня пошла у Сени унылая жизнь, даже любимая работа его больше не радовала. Сосед каждый день орал в потолочный пролом, и Сеня бежал кричать пароль. Однажды сосед прокричал в четыре часа утра, но Сеня не отозвался, так как крепко спал. Но, поскольку это никого не ебало, в отверстие был спущен шланг от унитаза, и проснулся Сеня будто в свином хлеву. После этого он два месяца отмывал комнату, но урок усвоил и бежал отзываться даже из душа, лихо просыпался среди ночи, как солдат по тревоге. Вот и сейчас он оторвался от телека, подскочил с кресла и понесся к дырке в потолке, откуда только что раздался прокуренный бас.
- Сеня, голос!
И он заорал, что есть мочи:
-ПАНКИ ХОЙ!