...Из одного из классов доносились смех и громкие голоса. Я заглянул и увидел трёх знакомых парней. Все они были старше меня и в этом году заканчивали школу. Один из них бритый амбал по кличе Гном сидел на подоконнике, что то строгал ножом. Женя Червонец сидевший к двери спиной, сплюнул в аквариум, лениво повернул голову, увидел меня и громко сказал:
- Иди сюда, кент. Сигареты есть?
- Да, есть...- я вытащил пачку “Экспресса” в которой оставалось четыре-пять сигарет.
- Ты что шароёбишся, уроки сделал?- ехидно спросил Червонец, глубоко затягиваясь. Все громко захохотали. Я знал что связываться с ним мне не ни к чему и благоразумно промолчал, подкуривая сигарету. Женьку откровенно боялись в нашем районе. Участковый капитан Закревский, обходил его стороной, избегая лишних хлопот. Он конечно знал, что Червонец, Гном, Конокрад и другие пацаны терроризировали и обирали всю школу, воровали на рынках и вокзалах, бакланили, фарцевали... - Ну что будем делать пацаны- спросил Гном и сложил нож,- может в Лунапарк, трусанём чехов?
- Жрать хочется, где бы бабки достать?- выдохнул вместе с дымом Женька,- мне Эмиль должен, но днём к этому чурке светиться не с руки...
Эмиль держал на вокзале киоск звукозаписи, иногда он перекупал у Червонца ворованные автомобильные магнитолы и радиоприёмники. Как и все барыги вёл себя всегда очень осторожно, никому не доверял. Эмиль мог достать всё- от антрацита до волыны. Был он относительно независим, честно сливал в в общак и органам, за это его не трогали, ни блатные, ни "наша милиция". Червонца он боялся паталогически, да и не только он один.
Женькина криминальная биография началась очень рано- он родился в зоне. Мать его, тянувшая семёрку за марафет, умерла при родах, отца понятно никто не знал и его, усыновила одна из санитарок, тётя Зина. Она назвала его в честь своего отца и дала ему свою фамилию- Червоненко. Так он и рос в тюремной больничке, при женской зоне, то есть "чифирил с коблами, пока в грызунах ходил"- любил повторять Червонец. Тюремные марухи рассказывали ему о матери, что была она битая бикса а на овца вокзальная, пели блатные песни, подкармливали сладостями из дачек. Воровской жаргон- фёклу, знал он досконально и изъяснялся Женя на нём очень коротко и ёмко. Странно, но мы его понимали, в будущем это многим из нас помогло остаться людьми. Здесь, в женской зоне, Женя Червонец получил свой первый партак- жук между большим и указательным пальцами правой руки, на удачу, как рассказывал он мне. Вскоре Зина вышла замуж за какого то химика и они все вместе переехали в наш город. Химик на свободе не задержался и его опять закрыли, в этот раз "паровозом" и капитально. Тётя Зина устроилась на работу нянечкой в детский сад, а Женька стал ходить в нашу школу. Иногда он пропадал на неделю- другую, никогда ни кому не объяснял где был и что делал, да никто и не спрашивал... Ко мне он относился настороженно дружелюбно, никогда особенно не доставал. Я жил в одном подъезде с Витьком Парашютистом, шатался по городу с Рубаном, а это для него многое значило.
|
