Часть 1

Чиркнула спичка, пламя высветило лицо: Фаргипэ прикуривал, сидя на крыше кабины грузовика и подложив под себя плюшевую подушечку, расшитую блёстками. В ногах у него потрескивал догоравший на капоте костёр. Рабочие разбирали декорации «гор», скатывали половики «пустыни», демонтировали «грузовик». Оставалось только звёздное пространство над степью, но потом и она смоталась. Корабль возник всё-таки неожиданно. Этого уже никто не ждал. Его корпус был стилизован под картофельный клубень: бело-фиолетовые червячки проросших стебельков торчали антеннами, корма морщилась «гнилыми пролежнями», а на носу светилась сыпь глазков-иллюминаторов.
Пристёгнутые наглухо к корабельным креслам, участники испуганно скосили глаза на мигающие приборы Пульта управления и вздрогнули, услышав Фаргипэ, который, стоя за бортом у одного из «глазков», загремел связкой ключей. Помогая себе то плечом, то бедром и коленом, он никак не мог открыть входной люк и ругался:

– Преобразование участников Старта в участников Полёта, хотя и было осуществлено поспешно и потешно, но завершено-то успешно! При этом произошло то, что взошло, и пока ещё ни до кого не дошло. А именно: случайно запланерированное побочное явление, то бишь, инкубертирование товарища Валеры Новарины в Новара Валерину, – он с досадой кинул связку ключей за спину, и она начала своё неблизкое путешествие к «Мафусаилу». Отбросив церемонии, Фаргипэ достал фомку и уже через мгновение смог протиснуться в узкую щель.
Начинка Картофельного корабля представляла собой спутанный моток коридоров всех мастей. Гостиничные, офисные, чиновничьи, школьные, больничные, тюремные, общежитские… они извивались по всем возможным направлениям. Бесчисленные двери с табличками, цифрами, буквами или без оных рассыпались на бесконечных лентах их стен.
Фаргипэ с усилием закрыл за собой люк и, уткнувшись вспотевшим лбом в пластик внутренней обшивки, прохрипел в зажатый кулаком микрофон:
– Achtung! Участникам собраться сюда и смотреть тоже сюда – на попугая дяди Фаргипэ…
– Почему? – спросили участники. Фаргипэ обернулся в ярости, но ответил всё же мягко:
– Да потому, что с тех пор, как было установлено, что долгий пристально-немигающий взгляд на Солнце содержит посильнодействующий наркотик, вам смотреть больше нé на что.
Фаргипэ пересёк коридор и открыл дверь с табличкой «Рубка радио». Войдя, сел к столику, подключил микрофон и, щёлкнув пару раз кастаньетами для проверки, заговорил:
– Полёт проходит аномально и в соотверствии с заданием. Предполагаемая продолжительность предполагается продолжительной. Маршрутная разблюдовка составлена ловко: первая конечная остановка, конечно, не на Волге и ненадолго…

Голос Фаргипэ вещал всеми репродукторами корабля. И каждым что-то своё.
Репродуктор Мемориального музея «Кабинет президента 2008», помещения с исключительно оригинальным убранством от самого экзальтированного в прошлом президента:
– В Полёте будут подытожены и немедленно к вам приложены вопросы реферебрендума и прокладительные наплитки, а также свободные коммерческие выборы кучера Полёта…
Репродуктор археологического раскопа «Стоянка извозчиков», где скрупулезно фиксировались мельчайшие элементы орнамента древней волосяной вышивки по попонам:
– Послушайте во рту первую новость на борту: кучером снова единогласно и единодушно избран Кучер; с одногласным и однодушным Кучером был тотчас же проведён предварительный сговор о заключении контракта на поставку нескольких куч буквы «ер»…
Репродуктор на «Кухне власти», с её кипящей бездеятельностью, плодившейся вокруг огромных чанов и широченных противней с «пищей», которая вываливалась в ненасытную воронку залов заседаний:
– Следующая новость приятная: на обед будет обед. Надеемся, не во вред.
Под репродуктором заповедника «Восстановленные развалины Алексмандринской библиотеки» за одним из столиков с зелёной лампой спала молодая читательница. Фаргипэ только сказал ей на ухо добрым шёпотом:
– Назначен Вахтерный, – и несчастная тут же начала неуклюже раздеваться.
Репродуктор в «Корабельном оранжерегороде». Сквозь его буйные заросли фантастической растительности Фаргипэ долго продирался, пробуя кое-что по ходу на вкус. Наконец, вырвавшемуся на опушку джунглей взору предстала обширная плантация со следами варварского вандализма: посадки вырваны с корнями, чернозёмно зияли глубокие ямы. Фаргипэ разбежался и прыгнул в одну из них, комментируя по ходу:
– И, наконец, отвратительная новость: все детерминантные растения, высаженные в оранжерегороде, сразу после Старта превратились в úн-детермиантные, и ушли на каток-библиотеку горнолыжного абонемента. В результате, что жрать будем, - хрен его знает, может, на всю дорогу не хватит. Эта русская лаборантка была права, сказав перед Стартом три свои национальные поговорýшки: «чем посеешь - тем пожнёшь», «не можешь сеять – не моги» и «сеять – сей, а на грабли не дуй». Ничего не поделать, политическая мода на «мелких» как-то загадочно влияет на ботаникомистику и ерундолингвистику; конечно, не на обе сразу, но – по листику…

Репродуктор «Совмещённого санузла» всегда был выключен, и Фаргипэ, аккуратно разделив работу и естественные потребности, стал прихорашиваться у зеркал:
– Только что мне сообщили, что тех, кому поручили, с грехом пополам, наконец, замочили и скоро они сообча передадут о «чили», но не о стране, а о перце. По вине блатной дверцы снабженцев-многоженцев, его запасы на борту кем-то стали ограничены, т.е. – намагничены и не пригодны в пищу. Выход усердно ищут, особенно руководство, оно активно водит руками и, если найдёт, то уйдёт, как всегда вперёд и задом наперёд. А нет – так нет. Залетим на Тибет, попросим Тхуматру, и он даст мантру.
Голос Фаргипэ вернулся в каморку «Рубка радио», зачитал листок на столе:
– Пришёл факс – упал бакс. И, как говорят, окончательно, но включительно. Есть комментарии из Татарии, но для вас неинтересные, потому что медресесные. Вы ничего не поймёте, а волну погоните и пургу надуете…
Был ещё репродуктор на «Площади». Небольшая, но с фонтаном, она расположилась между вокзалом, фабрикой, ипподромом и чем-нибудь ещё. Толпы народов, задрав головы к окружённому фонтанными радугами столбу, напряжённо слушали голос Фаргипэ:
– Мы передавали последние новости на борту, но, несмотря на их простоту и очаровательную пустоту, нажимайте вот на эту кнопочку и на ту. С вами был ваш Фаргипэ, но это не имя, а звуковое сопровождение события. Всё, театр закончился – Полёт начался.
Толпы народов с глухим утробным стоном пали на колени, а кто и ó земь. Из фонтана по ним забили тугие струи водки. Мужчина с ярким бейджиком «Вахтерный» на кителе, поднялся с колен. Его красивое лицо напоминало лицо участницы, словно брат-близнец. Стремительным шагом Вахтерный пронзил вокзал насквозь, в два прыжка перемахнул пути-платформы, распахнул ворота депо и замер…

(с), Никандр. Продолжение следует...